"Американцы думают, что Саакашвили на них работает, но это не так. Скорее всего, он – двойной агент"

Міхеіл Саакашвілі дев'ять років керував Грузією. 2012-го його партія програла на парламентських виборах. Тепер він прийняв українське громадянство й очолює Одеську обласну державну адміністрацію

– Когда Миша был президентом, в Грузии был анекдот. Вызывает мужчина мастера, говорит: телевизор сломался, прийдите почините. Тот приходит, спрашивает: что случилось? Мужчина объясняет: какой канал ни включу – везде Миша на экране светится, – журналіст Леван розповідає анекдот у відповідь на запитання: чому грузини не люблять Саакашвілі?

Розмовляли на початку жовтня на саміті міністрів оборони країн НАТО в Брюсселі.

– Миши в нашей жизни стало слишком много. Что ни событие – Миша на экране, – згадує Леван. – Он очень целеустремленный. Не удивлюсь, если станет в Украине не только премьером, но и президентом.

з Києва до Тбілісі, столиці Грузії, – 3 години літаком. Ще до злету знайомлюся з 29-річним Кахою. Він неголений. Постійно вибачається за перегар:

– Мне очень неудобно, простите, это я вчера так праздновал свой отъезд. Сегодня еле на самолет успел, друзья за ноги с кровати стягивали.

 

Каха розповідає, що чотири з половиною місяці працював у Києві в ресторанах – робив кальяни. Тепер на якийсь час повертається до Тбілісі. Мати про його приїзд не знає.

– Тяжело найти работу. Страна маленькая, никаких особых производств нет. Зарплаты тоже небольшие, 200–300 дол­ларов в месяц. Я из Грузии уехал лет 12 назад. В Москве учился и работал, пока война между нами не началась. Русские никогда грузин не любили, обзывали черножопыми. Обидно было. А когда Россия пошла на нас войной – уехал оттуда. С тех пор там не был. Даже не представляю, как там можно находиться. Хотя моя сестра живет.

Чем Грузии запомнился Саакашвили?

– Про него у нас разное говорят, – Каха замислюється. – Если честно, то его мало кто любит. Многие из-за его реформ лишились работы. Но то, что он поднял страну с колен, – правда. Знаете, что такое Грузия до Саакашвли? Даже света не было, включали по праздникам. Молчу про криминальные разборки и воров в законе. Миша изменил страну. Все, что увидите нового в Грузии, – он сделал.

У Тбілісі Каха пропонує підвезти на таксі до готелю, де зупиняюсь. Плати не бере. Лишає мобільний телефон матері, бо ­грузинського номера ще не має. Просить подзвонити. Набираю в останній день відрядження. Однак Каха не передзвонює.

У Тбілісі немає пішохідних переходів. Водії пристебнуті, бо штраф за це 18 доларів, але пішоходів не пропускають навіть на зебрі. Поліція за таке не штрафує.

– Ты должна чувствовать – хочет тебя пропустить водитель или нет, – говорить Важа.

З ним та його друзями зустрічаємося ввечері в одному з барів. Пригощає білим вином і хачапурі – національний борошняний виріб із сиром. У барі сильно накурено. Друзі Важі цікавляться, які в українців зараз стосунки з росіянами.

– Ніяких, – відповідаю. – Якщо перетинаємося з ними десь за кордоном – робимо вигляд, що не помічаємо одне одного. Особливо українці.

– Да, понимаю вас, – зітхає світловолоса 30-річна Саломе. На зап'ясті правої руки має татуювання.

Простили русским оккупацию Абхазии и Южной Осетии? – запитую.

– Нет, это наши территории. Но как их будем возвращать – не представляю.

– Никто ничего не простил. Но примирение с Россией – это политика новой грузинской власти, – пояснить пізніше в інтерв'ю 43-річний Ґіґа Бокерія, один із соратників Міхеіла Саакашвілі. – У них есть целая концепция: Запад – гнилой, а русские – братья-православные. Наш министр выступил 9 мая и сказал, что это – большой день. И самое главное, что войну выиграл грузин (Йосип Сталін, справжнє прізвище – Джугашвілі. – "Країна"). Это игра с символами. Олигарх Иванишвили откровенно говорит, что нужно балансировать. Но если людям такое постоянно говорить, то возникает вопрос: как же нам тогда сохраниться и выжить? Власть отвечает: надо приспосабливаться. Даже кое-кто на Западе об этом говорит. Но ведь за свободу надо всегда бороться.

– Запад советует нам налаживать отношения с Россией, – скаже пізніше віце-прем'єр Каха Каладзе. Говорячи це, він розводить руками. Мовляв, нічого вдіяти не можемо. Грузинська опозиція вважає його другом мільярдера Бідзіни Іванішвілі. А того – проросійськи налаштованим.

– Вы приютили у себя чуму, – говорить аналітик Іраклій Ґоґава, 41 рік. Має на увазі одеського губернатора Міхеіла Саакашвілі.

Іраклій – високий, у сірому костюмі. ­Бесідуємо в ресторані з великими вікнами, що виходять на вечірній Тбілісі.

– Американцы до сих пор думают, что он на них работает, но это не так. Скорее всего, он – двойной агент, так как результаты его правления в Грузии на руку только России. Например, до прихода Саакашвили к власти российские воен­ные базы были закрыты и вынесены за территорию Грузии по договору ОБСЕ в 1999 году. А теперь – в 50 километрах от столицы в регионе Цхинвали стоит российская база. Причем официально, так как Москва признала Южную Осетию независимым государством и по ее просьбе там разместили военную базу.

Большая часть грузинской энергетики принадлежит России, еще со времен Саакашвили. Наибольшую в Закавказье Ингурскую ГЭС, Тбилисскую дистрибьюторскую компанию электроэнергии "Теласи" контролирует холдинг "Интер РАО" Чубайса (Анатолій Чубайс, російський політик і бізнесмен. – "Країна"). Русские также контролируют водоснаб­жение, добычу золота, меди, транспортные предприятия. Арендуют причалы в Батумском и Потийском портах. Около 20 процентов экономики отдали русским.

Но Саакашвили постоянно говорит о том, что Путин – его личный враг.

– Да, говорит, но на самом деле это не так. У русских в Грузии большие активы, и если они захотят – могут отрицательно влиять на ситуацию в стране. Россия с помощью Саакашвили достигла всего, чего хотела в Грузии. Например, есть четкая позиция Германии, Франции и других европейских государств: страну с конфликтами нельзя принимать в НАТО. Соединенные Штаты же в Грузии ничего не получили. Здесь нет американского бизнеса, инвестиций.

Мы хотим мира и процветания, хороших отношений со всеми, в том числе и с Россией. Когда Москва ввела экономическое эмбарго, Грузия пыталась найти альтернативу российскому рынку. Но не нашла. ЕС подписал с нами договор об ассоциации, но там очень высокие критерии. Грузия выпускает мало товаров, которые подходили бы под них. В Украине – такая же ситуация. Но вам проще из-за близости к Европе.

– Представьте, что полицейский останавливает водителя, нарушившего правила дорожного движения. А тот дает ему 50 лари. Полицейский не берет. И водитель, который привык так делать, а потом без проблем уезжать, теперь может сесть в тюрьму, – журналіст 58-річний Олег Панфілов пояснює, чому грузини не люблять колишнього президента.

Сидимо в ресторані в центрі Тбілісі на вул. Читадзе. На ній розташовані половина міністерств. Будівлі не огоро­джені, всередину може зайти будь-хто. На початку вулиці – Будинок парламенту. Перед ним – 3-метрові фонтани.

Панфілов пригощає кавою. У нього – ­густа борода.

– До Миши люди привыкли к очень простым отношениям: я тебе взятку – ты мне справку. Сейчас такого нет. Узурпатором Саакашвили называют его враги, которых он во время проведения реформ нажил очень много.

Плюс есть заказ со стороны России. Саака­швили – личный враг Путина. Тот его ненавидит. Он его сильно обидел в 2005-м, когда не пошел на его условия. Путин думал, что выбрали пацана, который будет выполнять его волю. А Миша заявил, что пришел менять страну. Поэтому в 2006-м начались репрессии против Грузии. Тогда Россия наложила эмбарго на грузинское вино, минеральную воду, мандарины. Депортировали много этнических грузин из России.

Путин пытался ломать ситуацию в Грузии изнутри?

– В 2007-м послал сюда Бадри Патаркацишвили (бізнесмен, близький приятель Бориса Березовського. Нині – покійний. – "Країна"), чтобы тот выиграл президентские выборы. У него это не получилось. Он хотел поднять восстание 7 ноября. Его жестко разогнали. Иначе был бы переворот.

 

Бадри после этого улетел в Лондон. Туда отправили нашего разведчика с микрофоном в каблуке. Записал разговор с Патаркацишвили. Тот рассказал, как начинал бизнес в Ленинграде, вспомнил о Путине. Мол, да помню этого маленького шизика в зеленом пиджаке. Все это расшифровали и опубликовали. Через пару месяцев Бадри умер от сердечного приступа.

Саакашвили вернется в грузинскую ­политику?

– Вернется и станет премьером. В следующем году у нас парламентские выборы. Если партия Миши их выиграет, то изменится правительство. Тогда Иванишвили, скорее всего, уедет из страны.

Кстати, он человек – весьма непонятный. Первые деньги якобы заработал на продаже компьютеров в конце 1980-х. А где-то в 1987–1989-м оказался в Москве, где, как пишет в своей биографии, защитил диссертацию кандидата экономических наук. Я ее не нашел, хотя потратил на поиски полтора года. Он плохо говорит и на грузинском, и на русском. В России занимался рейдерством. Точно никто не знает, сколько у него денег. Официально написано, что 7,5 миллиарда долларов. В декларациях, которые Иванишвили подавал как премьер-министр, этих денег нет.

До міста Горі, за 85 км від Тбілісі, година машиною. Під час війни 2008-го його бомбила російська авіація. Їдемо кросовером Honda з Текою Кутішвіллі, 40 років, та її другом 40-річним Іраклієм. Тека опікується переселенцями з окупованих Росією територій. Іраклій – бізнесмен.

– Средняя зарплата по стране – 400–600 лари (4–6 тис. грн. – "Країна"). Цены на продукты такие же, как и у вас. Может, на овощи и фрукты немного ниже, – говорить Іраклій. Він часто буває в Україні, колись жив тут півтора року. – А вот машины у нас вдвое дешевле. ­Потому что таможенный сбор – маленький. Зарплаты на то, чтобы одеться, покушать, даже два-три раза в неделю в ресторане, – хватает. Зимой половина зарплаты идет на коммуналку, из них 150–200 лари – газ, 35 лари – свет. Но чтобы купить жилье – надо собирать, желательно в валюте. Курс где-то 2,4 лари за долар.

Сім років тому Горі було напівзруйнованим. Тепер про війну не нагадує ­нічого. Знищені будівлі відновили. У ­центрі міста – музей Йосипа Сталіна. Звідси він родом. У Горі живуть 55 тис. осіб. Кілька тисяч – переселенці з окупованої ­Південної Осетії. Та – за 35 км від міста.

– Это вы из Киева? Это вы принимаете наших врагов, да? – питає лисуватий чоловік, називається Геннадієм.

Розмовляємо в поселенні поблизу Горі, яке німці збудували для цхінвальських біженців. Це невеликі 2-поверхові будинки на одну сім'ю.

Это вы о России? – уточнюю.

– Нет, я имею в виду, что вы, украинцы, принимаете Саакашвили. Он подарил России наши земли. Украина всегда была нашим братом. А теперь выходит, что вам нельзя доверять. Я жил в Цхинвали и знаю, что он начал первым обстреливать. Целые грузинские бригады танковые и пехота это делали.

Может, Саакашвили хотел освободить эти территории?

– Если хотела освободить, то зачем убежала оттуда? – Геннадій злиться і не контролює вимову. – Все они, который руководил в генштабе – убежала. Оставили и солдат, и людей. Они толпами бежали из Цхинвали в сторону Гори.

Вы когда-небудь были в Лас-Вегасе? – питає 23-річний Лука.

Зустрічає на залізничному вокзалі в Батумі. Торік уперше побував в Україні. Тепер на джинсах носить стрічку з українським прапором, любить слухати пісні гурту "Океан Ельзи".

– Хочу переехать во Львов, перевестись на факультет международных отношений и остаться жить в Украине. Мне ваша страна очень близка. Просто обалденная культура, музыка, большая территория, можно путешествовать много. Грузию тоже люблю, но мне здесь мало места. Иногда кажется, что задыхаюсь в Батуми.

Місто називають грузинським Лас-Вегасом. Тут чимало казино, підсвічених хмарочосів, музичний фонтан. Влітку – багато туристів.

– До Миши здесь была Сицилия. Могли расстрелять где угодно, разборки постоянные были, – говорить Лука наступного дня, коли гуляємо набережною. Вона простягається на 10 км. Вздовж неї висаджені сотні пальм. Вот тут, где сейчас красивые стеклянные здания – были одни трущобы. До Миши все было заброшено, – Лука показує на лінію з кількох десятків скляних хмарочосів під 50 поверхів. Поміж ними старі житлові 3-поверхівки. – Саакашвили много для города сделал. Но все равно он – плохой человек. Диктатор. Узурпировал власть, забирал у людей бизнес. Если кто-то не хотел отдавать – сажал в тюрьму. Многие от него пострадали.

– Грузини справді не люблять Мішу, але країна зараз тримається на його реформах, – каже український бізнесмен 35-річний Василь. Він останні кілька місяців живе в Батумі, інвестує в нерухомість. – Нинішня влада нічого позитивного для людей не робить. От учора зустрічався зі своїм партнером. Їдемо в його чорному "кубику"-Mercedes, світлофор перемикається на червоне світло, а той не зупиняється. За таке порушення можуть забрати права. За світлофором стояв поліцейський, але нашу машину не зупинив. Питаю у партнера: чому? Відповідає: "Они же знают: кого можно останавливать, а кого – нет". Стало сумно: вертаються "понятія", що були до Міші.

×