— Я все еще прописана в доме покойных родителей, — 31-летняя Наталья Пархоменко показывает паспорт с адресом: "г. Шахтерск Донецкой обл., ул. Норильская".
Суд лишил Наталью права жить в доме.
В 2000-м Наталия овдовела. Муж Виталий был шахтером, умер от менингита.
— С 3-летним Никиткой жались по углам. Мама сказала: "Хватит слоняться", — забрала нас. Когда лежала больная, я за ней присматривала. В 2002-м мама умерла. Нас 10 братьев и сестер, но у всех есть другое жилье, кроме меня и Андрея. Решили, что дом останется за младшим. Я подписала у нотариуса отказ от наследства. Думала, брат не выгонит. Дом небольшой — три комнаты, но раньше там помещались 12 человек.
— Брат начал наезжать в 2008-м, когда стал совершеннолетним, — рассказывает правозащитник Игорь Воскобойников, 58 лет. —, Чтобы избавиться от племянника, добился, чтобы сестру лишили прав на ее сына.
13 октября 2009-го Никиту отправили в приют для юных бродяг.
— Я не бродяжничал, только прогулял урок, — говорит парень. — Встретила на улице учительница, взяла за руку и отвела в приют. Обещала, что за мной придет мама, но ее не пустили. Мы виделись тайно, как шпионы.
В конце прошлого года суд лишил Наталью родительских прав. Сына отдали под опеку дальнему родственнику.
— Тот дядя меня не любит, называет дебилом, — говорит Никита.
— Что был суд, я узнала два месяца назад от Игоря Григорьевича, — продолжает Наталья. — Меня вызывали только в исполком. Там три женщины и ми ли ци онерша стали тыкать бумагу: "Пиши, что тебе трудно присматривать за сыном, в приюте ему будет лучше". Обманули, что его заберут всего на три месяца. Кричали: "Глянь на свою морду, на тебя смотреть противно. Проспись!" А я совсем не пила тогда.
Наталья с сыном поселилась в христианском приюте города Краматорска. Его организовали предприниматели Леонид Лавор, 52 года, и 43-летний Владимир Бондаренко. Обедают с тремя мужчинами. Едят гороховый суп и овощные котлеты.
— У нас никто не пьет, не курит, — говорит Леонид Лавор. — У кого есть силы, работает. А инвалиды просто живут. Один старик из другого города пришел, его выгоняли из автобусов из-за плохого запаха. На днях приняли мужчину, который жил на улице после смерти матери. Она была психически больна, отписала квартиру на невестку. Его выгнала. А он после инсульта, четыре года как отказали ноги.
Никита Пархоменко слушает Леонида Лавора, подперев подбородок рукой.
1 
1
Комментарии