Поселок Великая Дымерка Броварского района Киевской области находится в 34 км от столицы. До полномасштабной войны населенный пункт был успешным и обеспеченным. А проживало там более 10 тыс. человек.
Российские оккупанты начали обстреливать Великую Дымерку с 8 марта. Тогда же на следующий день в поселке стали появляться вражеские танки. Террористы заезжали и расстреливали всех подряд, били по встречным автомобилям и домам. Взяли под контроль часть населенного пункта и в дальнейшем продолжили избивать по домам и гражданской инфраструктуре. А уже 14 марта захватчики полностью оккупировали поселок. К этому моменту Великую Дымерку смогли покинуть около 6 тыс. жителей.
Российские агрессоры массово расстреливали гражданских. Убили десятки жителей поселка. Также занимались мародерством. В частности, ограбили местную школу - вынесли компьютерную технику.
Великую Дымерку освободили от врага 1 апреля. И хоть медленно, но там начали возвращаться к жизни.
Корреспондентка Gazeta.ua побывала в поселке, чтобы увидеть, как он восстанавливается после пережитой оккупации. Также поговорила с людьми и узнала их истории.
СТЕРЛИ С ЛИЦА ЗЕМЛИ
Общественным транспортом из Киева в Великую Дымерку сейчас добраться проблематично. Автобусы туда практически не ходят. Хотя до полномасштабной войны оттуда ежедневно отправлялось более 40 рейсов в райцентр и столицу.
Асфальтированная дорога в поселок пролегает между огромными полями, на которых уже зазеленела озимая пшеница. По пути практически нет сожженной российской техники. Коммунальщики хорошо поработали несколько недель после освобождения Великой Дымерки и практически полностью убрали железо с трассы.
Центр населенного пункта от россиян практически не пострадал. Он был для них своеобразной точкой сбора, с которой они разъезжались на танках в разные стороны. Часто для того чтобы обстреливать жилые дома.
В мясной магазин стоит очередь за едой. Раньше местные покупали продукты в основном в Броварах, но пока не имеют возможности туда ездить.
Чуть дальше от толпы с подругой разговаривает 61-летняя Надежда Каратнюк в черном теплом платке из-под которого торчат седые волосы.
- 9 марта они вошли, - моргает покрасневшими от усталости глазами Надежда Ивановна. - Что в Залесье (село рядом. - Gazeta.ua), что здесь они давали жизни! А 14 числа вообще улицу Петровскую снесли с лица земли. Когда стреляли и бегали под хатами, то мы в погребах сидели. У меня 14 марта на Петровского в доме привалило брата и маму. Они (россияне. - Gazeta.ua) не пропустили, чтобы забрала.
Улицу Петровскую снесли с лица земли
Погибших родных Надежда Каратнюк забрала после освобождения селения от российских оккупантов. Мать с братом умерли не сразу, вспоминает.
- Забрала в морг машина-труповозка. И 9 апреля только хоронили. Видно, "Градами" обстреляли. Они еще двое суток жили после этого. Крыша упала, а они еще немного держались. Телефоны то были. Последнее что мать сказала мне: "Прощай". Умерли фактически от голода и холода, - продолжает Надежда Ивановна. - Написали, что было переохлаждение (в документе о причинах смерти. - Gazeta.ua). Не указано, что жертвы войны.
Женщина живет на другом конце поселка.
- Я уезжала, а муж остался. Они заходили во двор, приказали поднять руки: "Кто есть в доме?" Но в дом не заходили, не обыскивали. Когда шли, сказали: "Мир вашему дому", - добавляет Каратнюк.
Большинство местных уехали из Великой Дымерки после того, как поселок оккупировали российские захватчики. Последний "зеленый коридор" был 21 марта. Тогда Надежда Ивановна покинула Великую Дымерку.
- Стреляли так, что уже не было сил, - признается. - У нас здесь горели все хаты. Вот по центральной улице десяток, как не больше. Укрывались в погребах, без света и газа были. Месяц так сидели. У меня летняя кухня, там печка и плита. Дров немного было - только на еду. А так в холоде. Когда люди уезжали, то нас везли лесами, чтобы не попасть под обстрелы. В Бровары ехали с четырех часов до одиннадцати вечера.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Кадыровцы сносили все на свете. Ехали и стреляли всех" - как Макаров и Мотыжин приходят в себя после зверств россиян
Из-за оккупации в поселке не хватало продовольствия.
- Хлеба вообще не было, никто же не завозил. Холодильники не работали - все мясо растаяло, пришлось выбросить. Немного голодно было, - говорит Надежда Ивановна. - Ездили танки по бетонке, магазины грабили они (российские военные. - Gazeta.ua). На Петровской кадыровцы "вышивали". Издевались над людьми. Ужас!
Надежда Карантюк вернулась домой сразу, как услышала об освобождении Большой Дымерки от оккупантов.
- Было ощущение, что они могут вернуться, - плачет. - Да и сейчас живем в напряжении. Уж все, что хочешь можно ожидать, а потом не представляли, что такое будет. Никакой мысли не было, что так близко подберутся. Пенсии никто не разносил последние два месяца. Муж чернобылец, так за март вообще не выплатили. У меня нет работы. Работала дворником в Броварах до этого.
Чтобы зарабатывать деньги, Надежда Каратнюк планирует высаживать овощи в теплицах и продавать их.
- Помидоры, перец посажу. Немного, но хоть какой-нибудь заработок будет, - говорит.
ОТОБРАННЫЕ ТЕЛЕФОНЫ И ОДЕЖДА
В Великой Дымерке есть несколько десятков магазинов, больница на 25 коек, детские сады, школы и лицей. Здесь был завод по изготовлению напитков бренда Coca-Cola, который разбомбили российские оккупанты. Работают обувные производства и фермерские хозяйства.
После освобождения поселка от российских захватчиков местные пытаются хоть как-нибудь вернуться к нормальной жизни. Выходят на улицы, чтобы сходить в магазин, увидеть соседей и поговорить.
- Помню бой в Богдановке, а потом танки появились возле Coca-Cola (именно 9 марта завод компании попал под российский обстрел. - Gazeta.ua). Затем под Скибином было сильное сражение. Они зашли в поселок и окопались на остановке "Дымерка", - из хозмагазина выходит 61-летняя Нина Шаповалова в весенней синей куртке и длинных серьгах из красного и черного бисера. - Возле моего дома через три дома жили (русские захватчики. - Gazeta.ua). Видела шестерых. Ходили по домам и забирали мобильные телефоны, одежду. К нам тоже заходили, но уже позже. Сказали: Вы не переживайте. Нам нужен только бензин и телефоны". А на соседней улице, через огороды, там забирали даже кроссовки и туфли, куртки и теплые свитера.
Из-за отсутствия света и газа пищу жителям приходилось готовить на мангалах. Варили борщ и пекли картофель, вспоминает Шаповалова.
Ходили по домам и забирали мобильные телефоны
- Россиянам было страшно. Я сколько живу, а никогда таких перепуганных глаз не видела, - говорит женщина с улыбкой. - Уезжать из Великой Дымерки не планировала, но у матери из-за нервов отказали ноги. В тот день они (россияне. - Gazeta.ua) заходили во двор и искали бензин для квадроциклов, которые украли у соседей. А потом было сильное сражение - автоматы, минометы, ракеты стреляли! Горело в двух или трех местах. Я узнала, что в десять утра будут автобусы (эвакуационные. - Gazeta.ua). Подошла спросить их, можно ли собираться. Один автомат поднимает, а старший увидел меня и махнул ему рукой: "Опусти". Говорит: "Тетя, а почему вы не уехали? Вот из центра вашего города уже столько машин и автобусов выехало". А сами такие худенькие, крошечные и испуганные.
Уехать из центра поселка автобусы вовремя не смогли. Потому что россияне приехали на бронетехнике в супермаркет за спиртным.
- По обе стороны стояли машины и люди с узелками, которые на автобусы собрались. А они с двух сторон ехали, сидели на танках, автоматы направили на людей. Зашли в "Фору" - загрузились спиртным и уехали. Я взяла с собой, что нужно на первое время. Документы и раз переодеться. Жила все время в Фастове, там было тихо.
Ее дом по ул. Горького не пострадал. Однако у маминой соседки дом полностью сгорел.
- Осталась только часть одной стены, батареи и трубы. Видно, попало внутрь, потому что больше никакие дома не пострадали. Сейчас стараемся по полям и траве не ходит, - замечает Нина Шаповалова.
РЕЗАЛИ И ПЬЯНСТВОВАЛИ
Последствия русского присутствия видны еще на подъезде к ул. Петровской - дома без окон, с крыш посыпалась кровля. Некоторые дома сгорели дотла из-за попадания снарядов. На перекрестке, как карточный дом, сложился кирпичное здание.
Стены соседнего дома почти полностью уцелели. Пожилой мужчина во дворе складывает остатки шифера в кучу мусора. Приехал помочь родственникам разобрать завалы, объясняет.
Калитку открывает 67-летняя Галина Рубанка в длинной серой юбке и малиновом платке. На флисовую кофту в ромбик надела шерстяную жилетку. От женщины пахнет шкварками и тушеной капустой.
Ее дом русские захватчики обстреливали со стороны огорода. Поэтому задняя часть пострадала больше всего.
- Они ездили танками. А мы сидели в погребах, разговаривали по телефону. В доме нельзя было находиться - выстреляно все на свете! Окна выбиты, - Галина Сергеевна приглашает внутрь дома.
С порога в нос резко бьет запах влажной извести. Окна еще не заклеены пленкой. Поэтому в небольшой гостиной от ветра развеваются белые тюли. С потолка местами посыпалась побелка. Крыши практически нет. Поэтому после дождей дом начало подтапливать.
В маленькой комнате за деревянной дверью стоит детская коляска - вся покрыта белыми крошками. На кровать упала розовая люстра, на полу рассыпано стекло. Валяются обои, которые отклеились от потолка.
- Мы уже одну комнату немного убрали. Вот в мешки все положили. У нас внуку 1,5 года. Это его коляска, - объясняет женщина. - Нас 13 и 14 марта обстреливали с половины девятого. Так стреляли, что думала уже и не выйдем из погреба. Хотели, наверное, уголок наш совсем снести. Говорят, что где-то человек 70 убили. Из погреба выглянешь - и так свистит! Даже в подвалы заходили и убивали.
В комнате побольше выбиты стекла. На потолке видны рыжие потеки от дождевой воды.
- На улицу выйти было нельзя. Заходили в магазины, воровали машины, - вспоминает поведение россиян Рубанка. - Двух соседей замучили в погребе прямо. Издевались, а потом пули пустили в головы. К нам двое подходили в военной форме. Зять с ними говорил. Спрашивали, чего не уехали? Я стояла в погребе так, словно меня забетонировали.
Галина Сергеевна живет сейчас у соседей. Остальные члены семьи перебрались к друзьям.
- Мы неделю сидели - не вареного, никаких чаев, ничего не ели. Но и не хотелось. Почистила яблоко, разрезала - половинку съела. Полтора литра воды за неделю только выпила, - продолжает местная жительница. - Хотя хлеб и консервы у нас были. Как только война началась, то в магазинах было мучное, крупы, всякое масло.
Никогда бы не могла подумать, что россияне будут так издеваться над украинцами, признается Галина Рубанка.
- Такая злоба... За что? Я просто не могу сообразить! - разводит нервно руками. - У нас есть дома, у которых просто воровали, ломали мебель. Прийти в Украину и такое делать. За что? Мы как бы понимали друг друга. И в школе преподавали и русский, и украинский языки. Что у него в голове (у Путина. - Gazeta.ua). Может, от той роскоши, что есть - не понимает, кто такие люди.
Погреб, в котором семья Рубанки скрывалась от обстрелов, был построен в 1970-х. Глубиной в несколько метров. Он невелик и там тяжело развернуться даже нескольким людям. Но во время оккупации жили 12 человек.
В погребе на деревянном стуле по-прежнему стоят грязные миски, ложки и вилки. А на полках и скамьях горами лежат одеяла, старые матрасы, перьевые подушки. К кирпичным стенам прислонились листы фанеры. Их поставили, чтобы не так сильно дуло в спину, объясняет хозяйка.
- Здесь надежнее, потому что забетонировано, - приобщается к разговору дочь хозяйки 46-летняя Елена Корбут. Открывает люк прямо посреди двора возле клумбы с желтыми нарциссами. - Здесь прятали детей.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Соседку разорвало на части. Снаряд упал" - как живет Чернигов и пригородные села после жестоких бомбардировок
В таком подземном хранилище стоит деревянная лестница. Место, где сидели дети, выстлано желтым поролоном - утеплитель, который сняли с дома. "Шахту" строили для водоснабжения.
- Муж люк закрыл, сварил. Погреб боялись, что засыплет, - продолжает Елена. - Макарчик 18-месячный наш (внук Елены. - Gazeta.ua) плакал. То молоко нагреть, то памперс поменять. С матерью сидел.
На крыше подвала под солнечными лучами дремлет черно-белый кот. Он скрывался вместе с хозяевами от обстрелов и до сих пор живет в погребе.
- Люди коров отпускали, как уезжали. А россияне свиней чужих резали, - вспоминает Галина. - У электрички там у нас молодая пара скотину держала. Оккупанты заходили, резали и пьянствовали. Жили здесь у нас в свое удовольствие.
ЛУПИЛИ ПО ВСЕМ
На Петровской нет ни одного дома, который не задели во время обстрелов. В нескольких дворах от перекрестка над дорогой в ряд выложена куча мусора, который раньше был домом. Куски кирпича, оторвавшегося вместе с бетоном от ракетных ударов, перемешались с рваной одеждой, книгами и посудой. Рядом лежит железная белая раковина, а на шифер и камни оперлись деревянные двери, оклеенные фотообоями.
Возле разбитого дома останавливается прохожий в потертой серой куртке. Одной рукой держит велосипед, другой - гладит рыжую уличную собаку. С ним здоровается односельчанка Светлана Цыганок, 58 лет.
- Идите я вам покажу остатки ракет. Лежат на огороде, говорит. Ее дом разрушили русские оккупанты.
Дом на ул. Петровской достался Светлане от родителей. Более 18 лет с мужем делали ремонт. В прошлом году выложили двор серой тротуарной плиткой. Для кур построили сарай с железной дверью. Его от бомбежек снесло до фундамента.
Стены дома уцелели. Но ударная волна вынесла окна и входную бронированную дверь. За домом стоят многолетние яблони и груши с обгоревшими и обстрелянными стволами. Рядом в почве от снарядов и ракет образовались ямы.
В доме все течет
- Ракета попала здесь, лежала такая болванка. И у сарая. В дом мой не попала, потому что его уже не было бы, - рассказывает Светлана Цыганок. - Где такие уж сгоревшие дома - то прилетало прямо в них. Я не знаю, за что его браться. В доме все течет.
Женщина уехала из Великой Дымерки 12 марта. В поселке все время жил ее муж Леонид. От взрывов его контузило - теперь плохо слышит.
- Муж ходил по улице, навещал стариков. 92 лет было соседке и 68 ее сыну. Баба лежала. Он после первого обстрела пошел к ним увидеть, живы ли. Это было 13 марта. Смотрит - а этот молодой уже умер! У него до этого инсульты были. А баба кричит: "Леня, дай водички! Вон, наверно, Вова умер!" Представьте, мать лежит, не может встать, а ребенок умер рядом. И второго ее сына осколком убило на глазах мужа моего. Он как раз пригнулся.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Убили наших людей и ездили по телам на танках неделю-две" - как сейчас живет Ирпень
Когда Леонид пошел за водой, встретил россиян. Те сказали ему забрать 92-летнюю старуху к себе.
- Буряты или кто, потому что глаза раскосые. Ну не чистые кацапы, - вспоминает внешность оккупантов Светлана Николаевна. - Сказали: "Чтобы не лазил по улицам, а то застрелят. Матушку домой!" Принесли ее к нам. У бабушки сердце разрывалось от ударов. С котами сидела. Когда муж уходил, то говорила: "Леня, не бросай меня". А он же в погреб ее не затянет, потому Леня метр пятьдесят, а бабушка высокая да еще и больна.
Соседка погибла от ракетного удара, который россияне нанесли по двору Светланы Цыганок.
- Забрали ее, когда уже наши ВСУ выбили их отсюда. Так и сидела в кресле мертвая. Говорили (украинские военные. - Gazeta.ua), что по Дымерке многие так сидели. Хорошо, что было прохладно, - добавляет Светлана.
ГРАНАТЫ ПОД БОРОДЫ
- А я когда выезжала, то маму свою в коляску посадила, в которой навоз возила, - огородами к соседке заходит 65-летняя Екатерина Булгак. Услышала разговор, когда возилась по хозяйству. - Соседка одна вышла, среди дороги упала и умерла. Или стресс такой получила, или что. Они не выходили до этого, на свече воду подогревали, чтобы чуть-чуть теплое попить. А потом, когда немного перестали бахать, все вышли и я сказала, чтобы к нам переходили. Только дошла и упала. Дома в садике прикопали, положили в пакет целлофановый. Тогда дочь уже перезахоронила, купила гроб.
- А тех, кого убило осколками, то им под бороду ложили гранату (россияне. - Gazeta.ua), - отмечает Светлана. - Думали, что если кто подойдет, то взорвется. У меня мама в Германии была, забирали ее, то говорила: "Немцы такого бы точно не сделали!"
- Разве бы немцы насиловали 3-летнего ребенка? - со злобой в голосе кричит Екатерина Степановна. - Девочку насиловали в Богдановке (село в 2 км от Великой Дымерки. - Gazeta.ua). Муж вступился, так его сразу убили. Это какие-то заторможенные люди.
Самое страшное в Великой Дымерке было с 14 по 17 марта. Тогда жилые дома российские оккупанты обстреливали каждые полчаса.
- Лупили по всем, - вспоминает Булгак. - Я маму забирала из дома, а она упала. Поднять не подниму. И вот только начинаю пробовать, а они через голову - бах-бах! Я на мать бегом ложусь и ее прикрываю.
- 12 числа вечером после шести было, - добавляет Светлана Цыганок и показывает в сторону дома Екатерины. - Оттуда летело и свистело до такой степени, что уши закладывало. А потом только - гах! А 13 марта был первый коридор, и я уехала.
Связи с родными не было. Светлана Николаевна несколько недель не могла дозвониться мужу.
- Переживала, - на глазах женщины выступают слезы. - И на коленях стояла. А 15 числа у него телефон кацапы забрали. Я звоню, а он: "Повторите еще, я вас плохо слышу". Я бросила свой телефон и уже у меня никакой надежды не было. Думаю: это все уже, нет. А числа 17 дозвонилась соседу. Они сидели все 30 человек вместе.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Пока Путин не сдохнет - ничего не кончится": как вокзал во Львове стал форпостом для сотен тысяч беглецов от войны
Во время эвакуации 21 марта местные жители Великой Дымерки собрались в центре возле поселкового совета. Россияне спрашивали, кто старший. Однако староста Анатолий Бочкарев 6 марта убежал.
- И наш батюшка тоже сбежал, Московского патриархата, - отмечает Цыганок. - Он был в шоке, потому что даже не знал, что улица была когда-то "Покровского", а теперь "Петровская". Если бы он не уехал… У нас здесь был парень, его прозвали "Бессмертным". Он по всем погребам ходил и помогал людям.
Подходит мужчина невысокого роста в черной одежде. На лице седая щетина, растерянно опускает усталые глаза. Это Леонид, муж Светланы.
- Я переехала в 2005 сюда, - рассказывает женщина о доме. - Думала, крышу перекроем. Здесь была летняя кухня, велосипеды, тачки, вся посуда.
Светлана достает из кармана телефон и показывает видео. Видно, как на дороге у дома Цыганков лежат тела погибших мирных жителей между обломками домов и сожженными машинами. Листает фото - двор Светланы до войны был засажен цветами и декоративными деревьями.
- Мои туи, - с грустью вспоминает женщина. - В доме сестры жили россияне. Там до сих пор стоит вражеская техника - танк, бензовоз и бронемашина.
2 
1
Комментарии
1