Год назад в городской совет столицы Бойковщины – Турку пришел новый председатель Геннадий Когут. Избран впервые, с должности директора школы и от общественной организации "Майдан Турковщины". Как с минимальным бюджетом можно удерживать город и как обойтись без бумажной бюрократии, поделился с Gazeta.ua.
Турка – райцентр с 7 тыс. населения на окраине Львовской области, в Карпатах. С начала Независимости в городе проходят Всемирные бойковские фестины — съезжаются бойки со всего мира на конгресс. Многоэтажек здесь немного, дороги в большинстве требуют нового покрытия. На нескольких улицах ведутся ремонтные работы.
Вы пришли от школьной доски в кресло мэра, что поразило?
- Турка – бедный город. Бюджет – 8 миллионов гривен в год. Здесь нет крупных предприятий, люди в основном безработные, работающие за рубежом. Что можно сделать с такими деньгами? Несколько переулков в год разве что, текущий ремонт. Вот и понял, почему такими темпами город скорее приходит в упадок, чем развивается. Это проблема всех городов, где нет промышленных объектов. Добавьте к этому то, что часть из этих средств разворовывали.
Впервые мы это обнаружили в 2014 году. "Майдан Турковщины" объединил около 30 активистов. Приблизительно 6-7 активных людей были и среди тогдашних городских депутатов. Они сфотографировали некоторые документы городского совета, провели подсчеты. Тонна песка в Турке стоила одну сумму, а председатель закупал в Дрогобыче в разы дороже. На одной улице Василия Стуса было украдено около ста тысяч. Для нашего города это много. На сессию горсовета активисты представили презентацию, где выводили все цены по разных работах. Предложили мэру объяснить или сложить полномочия. Когда на пороге сессионного зала стало больше активистов, чем депутатов, те проголосовали за недоверие председателю. Он сопротивлялся, и люди сделали мусорную люстрацию.
Бойковская сотня была там, где жгли машины на Грушевского, и там, где стреляли. Среди первых убитых на Майдане – наш Роман Сеник. Люди хотели перемен, в новый совет пришло много майдановцев.
Я долго колебался - 17 лет учительского и 7 директорского стажа позади. Оставлять детей и идти туда, где много неизвестного? Но собратья с Майдана и слушать не хотели, заставили баллотироваться, - смеется. – Когда речь идет о том, чтобы отстраивать свой город, свои планы надо отбросить и идти работать. Мы для того шли на Майдан, чтобы что-то изменить. А само не изменится.
Вы впервые узнали о "золотой" брусчатке и драгоценном асфальте?
- Была злость, когда понял, сколько людских денег ушло в чьи-то карманы. Это в то время, когда волонтеры собирали деньги, чтобы помочь нашим бойцам на фронте. И эти люди прекрасно живут в нашем ободранном городе со своими миллионами. Им и так хорошо. Система в Украине продумала таким образом, что можно узаконить любые злоупотребления.
Каким образом?
- Делается проектно-сметная документация, и на этом этапе закладываются более высокие цены. Проекты делают частные фирмы, которые имеют государственную лицензию. Городской голова наводит с ними контакты. Договаривается, что на проект реконструкции моста они заложат больше денег, чем нужно. А этими деньгами они поделятся. Тогда организация говорит, что на это надо 60 тысяч. Хотя на самом деле бумага с чертежами стоила бы 30. Городской совет перебрасывает эти деньги, вполне законно, частной проектной фирме. Фирма имеет возможность ими распоряжаться по желанию. И часть берет себе, часть отдает председателю в карман. Следующие проекты он тоже будет делать с этой фирмой. Представьте себе, цена вот такой-вот бумажки, - показывает, – это тонны брусчатки для города. А потом они говорят, что нет денег.
Разочаровались?
- Мы решили идти другим путем. Приобщать людей. Не городской совет "обязан", "должен" сделать, а мы это должны делать вместе с жителями. Были крики, ссоры, угрозы. Приходили три десятка людей в кабинет и кричали, что у них крыша течет, дорога сползла в обрыв, и мы должны это сделать! Я объяснял: люди, денег есть столько, чтобы сделать что-то одно. Но если вы готовы участвовать и делать свою улицу своими руками, то строительных материалов мы сможем закупить на несколько улиц.
Мы не делаем на мелкие нестратегические объекты никакой проектно-сметной документации. Закупаем людям стройматериалы. Они же своими силами, а не силами строительных организаций, собираются и делают. Мы экономим сотни тысяч гривен на документах и на строителях. За сэкономленные деньги закупаем материал для другой улицы, и так далее. Так, за год сделали 7 участков города. Но полгода ушло на то, чтобы люди поверили в этот путь.
Это законно?
- Городской совет делает дефектный акт, рассчитывает, сколько нужно денег, закупает материалы, дает технику. Потом есть акт выполненных работ. Если это не капитальное строительство, а ремонтные работы, то это законно. С проектом реконструкция площади Шептицкого стоила бы нам 400-500 тысяч, а так обошлось в 250. Это кратность.
На дорогу по улице Джерельной надо было около миллиона. Это берег реки, скала. Сколько коммунальщики там не подсыпали - все смывало водой и проваливалось в реку. Но у нас тут каждый хозяин и сам знает, как это сделать. "Что вам надо?" - спрашиваем людей. Цемент, песок, щебень, арматура. Мы им привезли. Люди сами сварили арматуру, постелили на дорогу, вывезли в одну субботу своих шесть бетономешалок. Вышла работать вся улица. И за один день самый сложный участок залили бетоном. Нам это обошлось в 54 тысячи. Еще закупим материалы на 100-150 тысяч, и дорога будет завершена. Проект такого уровня, где с одной стороны скала, с другой обрыв, обошелся бы в миллионы - если бы все это инженеры описали, начертили. Конечно, кто-то захочет и в этом нас обвинить. Но если бы мы боялись, не шли бы на Майдан и не шли бы сюда.
Плюсом является и то, что люди для себя делают на совесть, а потом уважают и берегут сделанное своими руками. Сейчас горожане доверяют нам, сами приносят депутату от своей улицы по 100-200 гривен на работы.
А почему до вас никто не догадался так делать, если можно обойтись без этой бумажной работы?
- А с чего наживаться тогда? Проектно-сметная документация является неоправданно дорогой. Само государство закладывает возможность коррупции. Работает такой механизм, что если хочешь украсть - выгоднее делать проект. Есть коэффициент сметы проекта – от 4,5 до 9 процентов. Вот инженер проектного учреждения приступает к роботе. Считает площадь, толщину покрытия. Далее говорит, что есть сейсмичность 6 баллов, поэтому надо добавить 3 процента к цене его чертежей. Погодные условия плохие – еще один процент. Вполне законно можно нагнать стоимость проекта на миллионы. Без проектов обойтись невозможно при капитальном строительстве, другие работы можно выполнять без них.
Чтобы довести многомиллионный проект 2014 года до отметки "Р" - рабочий, нужно сделать новый перерасчет. Одна фирма называет цену 560 тысяч. Цена этой бумажки – заоблачная. Другая - 280 тысяч. То есть это наполовину меньше. И для Турки это цена ремонта целой улицы.
На площади Шевченко в центре города постоянно вода стоит в подвалах. Был предыдущий проект на 1 миллион 200 тысяч. Его опять же надо переделывать. И это заберет еще круглую сумму. Депутаты сделали расчеты и попросили выделить им 45 тысяч. Мы предусмотрели даже больше - 70. Это на колодцы, трубы. Остальное соберут жители и будут делать своими руками. Без всякого проекта. Вы сравните, какая разница в суммах.
Есть уже 5 заявок от жителей, которые готовы софинансировать свои микрорайоны и дворы. Мы не перекладываем на людей работы, мы предлагаем совместно сделать уже сегодня. Чтобы не ждать, что, может, когда-нибудь, через несколько лет город разбогатеет и даст им деньги.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "У тариф на електрику закладають фуршети для іноземних інвесторів"
С децентрализацией что-то улучшится?
- О, киевская власть децентрализацию постарается свести к нулю. Европейское сообщество требует этого шага, поэтому его сделают. Но кто отдаст деньги, которые можно не отдавать? Из наших 8 миллионов бюджета 2,5 миллиона – это дотации детских садов. Их государство должно потом нам возвращать. Но вернуло лишь миллион. То есть мы еще финансируем его дыры. Наше государство не знает, что такое честные правила игры.
4 
8642